ОТ ПЕРЕВОДЧИКА
Современному читателю, увлеченному интернетом и закрученному в водоворот эпохи глобализации, трудно сосредоточиться на описаниях природы, или на бытовых деталях любого произведения, будь то « Война и мир » Льва Толстого или « Дон-Кихот » Мигеля Сервантеса. Разумеется, при этом существует риск потери цельности произведения, но зато нарастает динамика действия, адекватная новому темпу и позволяющая сэкономить драгоценное время, тем более, что любые, недоступные ранее, красоты природы можно теперь увидеть по телевидению или мировой паутине, не затрачивая особых усилий. Мне бы хотелось привлечь внимание читателя, особенно молодого, к сокращенному тексту с тем, чтобы в нем пробудилось желание поближе познакомиться с шедевром грузинской поэзии, гениальной поэмой великого Шота Руствели, в переводах таких именитых величин, как К.Бальмонт, П.Петренко Н.Заболоцкий, Ш.Нуцубидзе, Г.Цагарели и другие.Константин Бальмонт в предисловии к парижскому изданию поэмы « Вепхисткаосани » – « Носящий барсову шкуру » ,изданном в 1933 году, писал: « Как Гомер есть Эллада, Данте Италия, Шекспир – Англия, Кальдерон и Сервантес – Испания,Руставели есть Грузия … » .
Говоря о сути перевода, Бальмонт приводил слова Сервантеса о том, « ...что всякий перевод похож на узорную ткань, показываемую с изнанки... » Оправдывая некоторые вольности в обращении с текстом, он считал, что не перевел, а перепел поэму Руствели.Впрочем, есть ткани красивые как с лица, так и с изнанки.Белла Ахмадулина к книге « Сны о Грузии » (изд-во « Мерани » , Тбилиси, 1970 г., стр. 454) пишет: « ...Я рассматриваю пе-5 ревод, как любовь одного человека к другому... Мне кажется,что подстрочник – это дитя, если можно так сказать, которое беззащитно. Оно потеряло ту жизнь, в которой жило на родном языке, и еще не определило новой жизни. Пока это только
дитя, с которым можно сделать все, что угодно, и лишь настоящее искусство поставит, направит, усыновит это дитя, сделает его не только своим ребенком, но отнесет ко всему миру, чтобы весь мир принял его в свои объятья....Мы говорим о пределах вольности перевода. Я думаю, что математическим способом не удастся вычислить должный предел...Я считаю, что истинно точным перевод можно сделать путем каких-то неточностей, потому что потери при переводе с одного языка на другой обязательно бывают » .Все переводы поэмы отличаются как достоинствами, так и недостатками, но, к сожалению, ни один из переводчиков не достиг высоты творческого озарения и поэтического полета Руствели. Следует учесть и то обстоятельство, что некоторые,
не зная грузинского языка, пользовались подстрочником, но что самое главное, каждому времени соответствовал свой вариант текста поэмы, устанавливавшийся руствелологами. Сюжет поэмы и афоризмы (приводятся жирным шрифтом) в моем переводе сохранены полностью. Кроме того, почти полностью переведены: пролог, послание и молитва Автандила, а также письмо Нестан-Дареджан.Поэма написана грузинским шаири, состоящим из шестнадцати слогов, в акцентировке которых прослеживаются два мотива, два ритма повествования. Высокий шаири (4+4+4+4 слогов) более динамичен и применяется при описании таких драматических событий, как битва с неприятелем или схватка
витязя с тигром. Низкий шаири (5+3+5+3) или (3+5+3+5) носит более описательный, спокойный характер. В любом случае главная цезура приходится на середину (8+8). Таким образом, автор 6
чередует их, меняя ритм и динамику повествования, то ускоряя,то замедляя его, избегая монотонности мелодии строф.
Эти же принципы использованы в 15-сложной системе, причем происходило это, скорее всего, подсознательно, интуитивно. Казалось, что иногда сам автор подсказывал нужную интонацию, и необходимые слова точно укладывались в место, как бы заранее предназначенное именно для них в сложной мозаике произведения. Иногда с 15-сложной системы я непроизвольно переходил на грузинский шаири, но во всех случаях сохранялся ритм первой половины (4+4). Сама форма пересказа предоставила мне некоторую свободу выбора, поскольку отпадала необходимость соблюдения одной